Наш отъезд начался за четыре дня до отхода поезда: Алена вернулась с дачи и привезла пару больных детей - температура 38,6... В результате интенсивной терапии старшему удалось уверенно сбить температуру до 35,4 и его решили везти. Анька с Аленой остались долечиваться. Это немедленно изменило планы: в дополнение к Альбатросу были взяты главные колеса, чтобы не сильно зависеть от заброски Палыча и К. Надежда была на погоду и мотор "Салют" (новый, но приобретенный с рук). Проезд по ж/д на Белое море не отличается многообразием, один член экипажа был повязан ментами, споили молоденькую проводницу, распугали граждан собаками, все как обычно.
В Пояконде поезд стоит 28 минут (туда, обратно одну!) поэтому выгрузились без потерь (только повязанного ментами соратника выносили как рюкзак). Часа через четыре пришел пароход, чтобы отвезти граждан на острова. Я, так как было не ясно когда приедет Алена, остался, собрали с Борисычем сухогруз (Ладожский вариант Альбатроса) переплыли маленький заливчик и встали напротив пирса.

На следующий день, выпив предварительно литр спирта на троих, приступили к переоборудованию корабля и оживлению мотора. С кораблем справились быстро, добавили деревянных конструкций (там спокойно можно строиться, лесу до хрена, осров паленый, поэтому много сухостоя), набили по периметру досок, в общем привели в божеский вид.

В процессе строительства знакомые отдыхающие нам забросили канистру смеси и Борисыч прислонился к мотору. Я этот мотор в Москве разобрал (не полностью, но изрядно) и при сборке остался существенный вопрос: как должно стоять магнето - возможных вариантов было шесть. Я установил в наиболее похожий по смыслу, но мотор в нем не завелся. Перебрав все шесть позиций мы вернулись к исходному и здесь мотор чихнул. Три дня в различных позах Борисыч дергал мотор. Всю бензосистему мы перебрали и промыли раз двадцать, результат - два раза мотор работал по 20 секунд. Я предложил разобрать головку блока цилиндров, но Борисыч замахал руками и я сдался (никогда не общался с моторами...). Через пять (четыре?) дня приехал Алик, он забирал Ленку (свою), и сообщил, что Старый Заяц, передавший мне канистру, должен был сказать, что Ленки приезжают обе. Матюхнувшись на Зайца (но дедушка старенький, ему 73 года, мог забыть... к огромному сожалению, весной 2000 года В.Королев, он же Старый Заяц, скоропостижно скончался, разговаривая с Аликом по телефону... не стало одного из героев Беломорского эпоса... он был хороший и добрый мужик...), мы с Аликом, взяв мотор, поехали за Ленками. Мотор в Пояконде подергали еще час, Алик диагноз не поставил. Встретили двух Ленок и Анюту. Алька забросил нас обратно, предложил забрать мотор, но мы отказались, ибо надежда еще не умерла. Всучили ему рацию (наши рации не попадали в диапазон их частот), договорились о связи, контрольных сроках и т.п. и расстались (тащить нас на острова он отказался, и я его понимаю - на скоростном винте можно посадить мотор). Немного поспав (поезд приходит в три утра), собрали манатки и тронулись на фордаке по полной воде (это примерно в шесть вечера). У нас с Борисычем было отмечено, что в семь пойдет дождь, и погода нас не подвела: сперва ехали под гротом Альбатроса, развернув его как стаксель (парусов я взял много - три грота, стриж и маленький стаксель, свой - забыл), через полчаса мачта стала стремительно наклоняться вперед, поменяли стаксель, поехало спокойнее, еще минут через 15 потекло... Экипаж накрылся пленкой, я залез в рокан ибо сидел на корме, почти за бортом, ну как на Ладоге. В такой дождь я еще не плавал даже на байдарке. Капли вбивало в воду, после них над поверхностью взлетали фонтанчики. Ветер к счастью ослаб метров до пяти. Кроме рокана на мне были еще бредовые сапоги и через пять минут промежность между роканом и сапогами заполнилась водой "по самые помидоры". Когда капать перестало, у меня возникло большое желание пристать к берегу и слегка посохнуть. Воткнулись на замечательную стоянку с одним недостатком - не было воды. Поставили сеть, поймали две камбалы и ерша. На следующий день погода была какая-то дерганая, то дождик моросящий, то ветер метров пятнадцать. Что-то плыть не захотелось хотя и надо было, воды осталось на день - полтора. Решил отвалить утром - полная вода примерно в семь.

Выпивали по случаю дня военно-морского флота. Укрепили раму, подтянули ванты, Борисыч подергал мотор. Поднял народ в шесть. Кругом "ревела буря гром гремел..." Дал отбой, но в состоянии боевой готовности. Вечером дернулись. Дуло изрядно, но фордак, под маленьким стакселем ломали километра четыре в час. Волны не большие, но ебкие с барашками. На подходе к ББС вся эта история сужается с километра - двух до 150 метров со всеми вытекающими последствиями: дифракция, интерференция и прочие гадости, да глубина уменьшается с 30 до двух-четырех метров. Общая картинка примерно как у острова Цинк (гибель корабля в 1997 году), только идем на фордаке. Руля слушается через три волны на пятую, назад смотреть неприятно. А самое противное - вязнет в волне и не едет. Болтались так минут двадцать, проехали километр - полтора. Зацепились за мыс у ББС, отправил народ за водой, сам с удовольствием разглядывал тучу, из-под коей изрядно текло и даже сверкало. Чтобы не ночевать посреди цивилизации отвалили от биостанции и, проехав метров триста, воткнулись в берег - переждать дождь. Перекусили и тронулись, правда обратили внимание, что за полчаса корабль обсох на треть и стаскивать его уже было тяжело, но там свал почти у берега - справились. Минут через двадцать ветер стих, из гребаных принадлежностей у нас было только два весла (надеялись на мотор), погребались потихоньку, отметили местечко, воткнулись посмотреть. И тут я лажанулся по полной, надо было увести корабль за свал, а лень, да и смотреть-то пять минут, но там латераль (песчаная отмель) с уклоном два-три градуса, пока мы с Борисычем огляделись и поняли, что стоять здесь не надо, корабль обсох до кормы и вставать пришлось. Я повлекся на связь с Аликом (оттуда уже можно было слушать, если залезть повыше), а Борисыч остался ставить лагерь и объясняться с местными, которые начали палить по уткам метрах в пяти от корабля, чем его сильно позабавили. Испытание Борисыч выдержал с честью: утку не взял, спирту не дал. К полпервого я вернулся, дико плутанув по мысу ширина которого метров триста! Я так не разу не плутал, даже струхнул: ушел с одной стороны Киндомыса и пришел на нее же при этом не сворачивая, спасло то, что вылезла луна и ее было видно только с южного побережья Кинды. Утром стали ловить рыбу, Алена пошла по грибы. Рыбы надергал немеряно - пятнадцать штук за два часа. Собака сожрала килограмма два трески (в Москве это обошлось бы рублей в сто). А у Алены случился приступ холецистита (как мы тогда считали), поэтому при следующем сенасе связи я поросил нас срочно эвакуировать на острова поближе к людям и поспокойнее. К восьми прибыл Алик с Женькой и по полному зеркалу утащил нас на Кокоиху, без приключений не считая того, что Алену таскали на руках. На следущий день она оклималась.

Лирическое отступление. Я дописываю сию трогательную историю через три недели после того как начал. За это время у Алены, как сказал оперировавший ее хирург, "холецистит вылечили". Позавчера я привез ее из больницы, где ей вправили грыжу...
Пребывание на острове в общем малосодержательно. Рыба жрала как никогда, собака две недели питалась треской. Грибов и ягод не было - великая сушь, даже наши питьевые лужи обсохли, а самая любимая (ближняя) через неделю высохла вообще. Думал достроить сарай, который начал пять лет назад, но погода была сухая и повода что-то усовершенствовать не было. Алик, кода нас довез, забрал мотор и через день приехал со словами, что его можно выбрасывать, ибо запчастей-то у нас точно нет. При этом совал под нос цилиндр, процарапанный соскочившим замком пальца поршня, и объяснял, что при разрушенных кольцах это не работает. (Я опять отметил, что был прав, предлагая Борисычу разобрать поршневую группу.) Но запчастей у нас было хоть жопой ешь, и Алик пристыженный уехал взад. На следущий день мотор вернули со словами "заводится с полтычка..." Мы к этому времени собрали Альбатроса (с мачтой 6 метров он смотрится стильно) и решили проверить правду ли говорит "хиюйг". Оказалось не совсем. Мотор действительно заводился сразу, но только один раз, после этого надо менять свечу. Заливало его нещадно. Уже вернувшись мы с Аликом его осмортрели с пристрастием, один из сальников выполнял лишь декоративную функцию, отступая от вала примерно на 1 мм. Но пока он работает, пара Альбатрос и Салют ведут себя очень и очень прилично: мы с Борисычем и Серегой, когда ездили за мидиями, возвращались против ветра ~ 7 м/с и волны ~ 0,3 - 0,4 м (с поправкой по Колсу, носы обливало) со скоростью километра два в час. По зеркалу дает километров 5 - 7, но ощущение такое, что с определенного момента скорость перестает расти и винт гребет впустую. Похоже, что шаг не оптимальный. Под гротом в бакштаг при 5 м/с ходит быстрее чем под мотором по зеркалу. Так они и жили. Пили, ели треску, ездили в гости.

И все бы на этом и закончилось, но судбьба была благосклонна и подарила нам (мне точно, у остальных участников свои впечатления) сказочный отъезд. По порядку. Десятого августа, когда мы сидели в гостях у Юрика на Мохнатом, прошел слух, что 12-го намечается отъезд. (Отступление: когда возвращались, шли под мотором. Зеркало, закат, красота. Стал снимать собаку на фоне заката, для чего взял мористие. Тут мотор и заглох. Алена в панике - муж пьяный, мотор молчит, до берега метров 200, до острова 500. Доехали на веслах. Потом выяснилось, что кончился бензин...) 11-го раздуло, а мы без связи. Кораблик разбирать не стали, решили, что вечером, если к нам не заедут, попытаемся доплыть до Палыча, отдать ему радио. Но часам к восьми подошел Гришка забрал рацию и сообщил, что время прибытия корабля не известно, поэтому часам к 10 надо быть готовым. 12-е августа. Подъем в шесть. В семь завтрак, к девяти лагерь свернут, оставили только тент. Ждем. В десять связь с Палычем, поход "посмотреть, не плывут ли за нами". В одинадцать Алик с Ленкой (своей) убывает на ББС узнать, когда прибудет пароход. Все население нашего острова борется со сном. Решаем отобедать. Алик передает, что видит кораблик, который идет в нашу сторону, но под другим берегом. Подъезжать к нему он не стал. У Палыча на острове свернута последняя палатка и они перемещаются к "пирсу", который находится в километре от лагеря на абсолютно открытом мысу. Температура градусов 15, ветер метров 5. В три решаем пополдничать. В четыре видим точку на горизонте, сеем панику, смотрим в бинокль - лодка с рыбаками. В пять видим, что между островами проходит маленькое суденышко. У Палыча народ охреневший без жратвы, на ветру, да еще и дождик начал капать, требуют от нас подробной информации, но кораблик уходит в сторону Лапутии (берлога Вади Федорова). Гришка просит Алика прислать за нами "Научный". (Алик честно пытается это исполнить, но команда "Научного" уже выпила и уехала ловить рыбу.) В семь Алик сообщает, что идет к нам на корабле. Мы садимся ужинать. На Угловатом (остров Палыча) депрессия, шутить не хотят и грязно выражаются. В полдесятого подходит пароход. Первый вопрос:"где спирт?" Услышав, что спирту нет, бабы, в обилие толкающиеся на палубе, командуют: "отход". Тут я немного кривил душей, спирт был, но уже в состоянии рассола, я залил золотой корень, но в совершенно медицинской пропорции: мы с Борисычем когда попробовали, поняли, что больше 20 грамм такого напитка потреблять нельзя, глазки вылезут. Да и хороши были бы бабы выпив этой гадости и протрезвев. Но на борт нас взяли. Команда парохода была пьяна по пояс... На Угловатом спирт дали сразу и их грузили параллельно с разведением напитка. От Угловатого до Мохнатого, где обитал Юрик, ходу минут 15, за это время выпили грамм по сто, в том числе и я. Юрик добавил еще литр и веселье началось. Минут через тридцать капитан погасил двигатель со словами "кончился бензин", переложил штурвал влево, так что корабль развернуло на 180 градусов, и пошел на бак, объясняя свое поведение тем, что надоело пить всухую. Приняв и закусив, он вернулся в рубку и дал полный вперед... На замечание, что мы едем в обратную сторону он отвечал: "как в обратную? Справа Великий, слева Материк, пряма Кинда." Ему предложили поглядеть назад, и после непродолжительной дискуссии он согласился с доводами опонентов. Корабль развернулся опять и повлекся к Кинде. Примерно через час, Юрик (самый пофигист во время дороги) подошел ко мне и с испугом поинтересовался, кто у нас в рубке, показывая пальцем на капитана, который уже минут тридцать мирно выпивал на баке с хозяином корабля (кораблик частный). В рубке неожиданно зажегся свет. Там сидел толстый васек, обнимающий двух лялек, каждая из которых тянула штурвал на себя, из-за чего корабль шел галсами. Все происходящее напоминало пьянку анархистов из фильмов про гражданскую войну, но было настолько органично, что казалось: так и должно заканчиваться Белое море.
Дальше все было проще. При разгрузке уронили за борт Таймыра (Палычева кобеля), при отходе с кораблика просили поискать детей пропавших на ББС (нас довезли только до ББС). В шесть утра (а причалили к ББС мы в 2) на "Научном" снимали с мели тот самый кораблик, с которым изначально договорились, что он нас снимет с островов. Капитан кораблика уверял, что он еще в десять утра снял туристов с островов, отвез в Пояконду, после чего, по чистой случайности выбросился на берег. Мы на "Газели" доехали до Кандалакши и уже не видели как в Лоухах в наш вагон в соседнее купе залез Палыч и К. Ну вот и все...

Выводы и впечатления...

<< - >>